Играть 16-летнюю девочку, отметив собственный 50-летний юбилей, – это дано не каждой актрисе. Однако смотришь на легкую, непосредственную и очаровательную Елену Яковлеву и веришь – она юна и полна желаний. Так же, как и ее героиня.

Впрочем, в постановке В.Панкова «Территория любви», которую недавно посмотрели ивановские зрители, Яковлева более чем убедительно сыграла три возраста женщины. Зал аплодировал народной артистке стоя. Нам удалось побеседовать с Еленой Алексеевной до ее выхода на сцену.

- Елена Алексеевна, вы очень искренне играете чувства. Что вам помогает настроиться на нужный лад?

- Так получается. Я никак не настраиваюсь. Чтобы зарыдать или заистерить, мне не нужно останавливать съемочный процесс и настраиваться. Это или пойдет, или нет, дело такое. Особенно это касается кино. Камера – это такой требовательный глаз, который не терпит фальши. Только жаль, что сквозь эту камеру не проходит весь объем чувств… Это от многого зависит: от режиссера, оператора и разных факторов. А в театре надо умудриться сделать так, чтобы зрителям первых рядов было не противно от «переигры», и до последних рядов какие-то эмоции дошли.

- У вас столько званий и наград… Вы не стали капризной актрисой, как это иногда бывает? С вами легко работать?

- По тому, что ко мне кинорежиссеры обращаются не однажды, а после съемок зовут снова, и в театре я не по разу работаю с режиссерами, значит, не капризная. Если бы им со мной было сложно, не обращались бы, наверное.

- Что для вас ваши роли: этапы карьеры, дети, «звездочки на грудь»?

- Это моя любимая работа, моя профессия. Я не гонюсь за количеством ролей, для меня важно качество. Я получаю от этого удовольствие и хочу, чтобы это удовольствие переходило и из зрительного зала на сцену. Постольку поскольку это получается, я и занимаюсь этим делом.

- Вашей работе не мешают творческие ярлыки вроде «интердевочки» или Насти Каменской?

- Мне кажется, когда зрители, которые видели меня на телеэкране в определенных ролях (не важно, полюбилась я им или нет), приходят в театральный зал, то они видят что-то другое. Многие люди вообще в театре ни разу не были, а кинороли приводят их в зал. И то, что они благодаря кино знакомятся с театром, это тоже замечательно. Не думаю, что это может мешать. Поначалу, наверное, могут говорить «Каменская», «интердевочка» или даже рекламу вспомнить, но я надеюсь, что через некоторое время они об этом забывают. Мне так хочется думать.

- Вы сами вспомнили о рекламе. Скажите, сниматься в рекламных роликах – это особый жанр?

- Да, там все по-другому. Я думаю, что приглашена в рекламу только лишь потому, что узнаваемое лицо. Вообще в этих роликах может сниматься кто угодно, любой человек с улицы. Даже если ты чего-то не сделаешь, то тебя «дотянут». Там нет никакого творчества: руку нужно сделать именно так, а ногу – так… Тупо отрабатываешь заданный кусок. Тем более что у рекламы, в которой я снималась, заказчики иностранные, а они очень консервативны: именно эта кофточка, только этот текст и т.д. Все жестко. Я лишь один продукт рекламировала. И мне пока хватает (улыбается).

- Вы «покупаетесь» на рекламу как потребитель?

- Конечно! Такое безумное количество товара на прилавке, что реально трудно выбрать необходимое. Поэтому срабатывает принцип: если ты видел это на экране или на плакате, то и в магазине тянешься к этому. От этого никуда не денешься. Я недавно снималась в Киеве, так там весь город был завешан рекламой каких-то пельменей. И они так зазывно дымятся на тарелочке, что смотришь, и слюни текут! Так что однажды я пошла в большой продуктовый магазин и искала именно эти пельмени. Мне продавщицы упорно советовали другие: «Возьмите, эти лучше!» А мне подавай те, что на рекламе… Они оказались нормальными, но, возможно, те, что мне предлагали продавцы, в сто раз лучше или, по крайней мере, не хуже. В следующий раз поеду и их куплю!

- У творческого человека бывают моменты кризисов. Вам никогда не хотелось все бросить и…?

- А я так и сделала! Сколько бы ни было человеку лет, какой бы он ни был, успешный или неуспешный, все равно ему нужно обновление. Не попробовать совершить какой-то поступок – обречь себя на мучительные сомнения…

- Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть?

- Именно так. И я ушла из театра «Современник». Это мой первый сезон без театра. Я заканчиваю третью картину. Я свободна, могу планировать, в том числе свой отдых. Я знаю, что сейчас активно поработаю, а потом смогу активно отдохнуть. Я могу заняться собой! Нет этой стопроцентной зависимости от театра, которая была. Я такой человек, что если я служу в театре, то я – для него, а не он для меня. Наверное, театру надо было повнимательней ко мне отнестись… Я очень устала. Возможно, звездности не хватает, резкости. Я чиста перед театром. Я отыграла все спектакли помногу, подолгу, зрители по 18 лет ходили на один и тот же спектакль («Мурлин Мурло», «Пигмалион», «Играем… Шиллера!» и т.д.). Теперь захотелось вольных хлебов.

- Наверное, вас сразу завалили предложениями?

- Предложений очень много. Стараюсь отойти от образа милиционера. Очень хочется хорошую комедию, но их не пишут. В театре решила взять паузу, чтобы найти хорошую драматургию. Да, часто зовут в разные телешоу. Но я пять лет вела программу «Что хочет женщина», хватит! Предложения пока того же плана, и мне не хочется этой работы.

- Что вам дала работа над мультфильмом «Белка и Стрелка»? Детство вспомнили?

- Это был интересный эксперимент. К сожалению, не дали поиграть с голосовыми интонациями, а заставляли говорить своим голосом. Очень хотелось покривляться… Но мультик хороший получился. Мне кажется, благодаря ему, дети хоть что-то узнают о космосе, о том, как он развивался. А то в школе с новыми реформами они скоро вообще ничего знать не будут.

- Вы сразу знали свое призвание – быть артисткой. А ваш сын уже определился со своим жизненным путем?

- Нет, он еще в поиске. Я уверена, что мальчики взрослеют позже. Ему 19 лет, и я чувствую, что у него еще не установилось. Он учится на 3 курсе в институте телевидения и радио на режиссерском факультете. Он сам поступил, но, думаю, ему еще что-то нужно. Подсказывать или толкать мы точно не будем, сам найдет.

- Говорят, между мужем и женой, если они люди одной профессии, существует конкуренция. Вам удалось избежать ее?

- Это нас не обошло, это было. В хорошем смысле актерская зависть существует, и не только между мужем и женой. Но постольку, поскольку он (актер театра «Современник» Валерий Шальных – Т.Х.) – настоящий мужик, то сразу сообразил (хотя он много снимался раньше), что у меня это лучше получается. В этом смысле мы поделили территорию. Мы перестали собачиться на тему, кто популярнее и кто больше денег приносит в дом. Прошли эти моменты.

- Скоро Новый год. Каким этот праздник стал для вас?

- Я очень люблю Новый год! Я каждый год, как придурочная, сжигаю бумажки с желаниями и мечтами, пытаюсь проглотить их до двенадцати и расстраиваюсь, если у меня это не получается… Это самый прекрасный праздник. Надо отмечать несколько раз – и китайский, и еще какой-нибудь….

- Где вы его отмечаете?

- Всегда дома. В последнее время на даче.

- Знаю, вы строите дом…

- Мы купили готовый и попытались внутри все сделать по-своему. Но сказать, что построили – это далеко. Дом – это уникальная вещь, которая никогда не заканчивается… А если и заканчивается, то что-то ломается, и нужно начинать сначала.

- Уют по-вашему – это что?

- Когда я захожу в дом и вижу красивую картинку из глянцевого журнала, но не вижу в ней людей, мне не уютно. Если я смотрю интерьер, то вижу, какой человек в нем живет. Каждому нужно создавать свое пространство, а не срисовывать, можно только идеи украсть. В моем доме все так, как мне хочется.

- Лучший новогодний подарок для вас?

- Это выходные в новогодние праздники. Пусть их будет хотя бы пять или шесть. Тогда я буду счастлива.

Автор материала Татьяна Хейфец